15.07.2007 в 03:16
Пишет Ekaterinazoi: - ЭПИЛОГ
Название: The Silent Blade: Hunter (Безмолвный клинок: Охотник)
Автор Carcinya (Isolde1 on fanfiction(dot)net)
e-mail автора carcinya(at)yahoo(dot)com
Ник переводчика: Ekaterinazoi
e-mail переводчика : [email protected]
Бета и e-mail беты: Hamaji.
Категория: Яой
Жанр: Romance/Angst
Рейтинг: PG-13
Пейринг : Какаши/Ирука
Предупреждения: AU,OOC(думаю, в отношении Ируки)
Краткая аннотация: Кто такие охотники и при чем тут Ирука с Какаши??? Кому интересно - читайте, нормальные анотации писать все равно не умею
Отказ от прав: Не мое, а жаль
Ссылка на оригинал:http://www.fanfiction.net/s/1843162/1/
Разрешение автора получено.
Предупреждения пер: Кто читал оригинал найдет тут несколько(а может и больше, чем несколько) несоответствий в повествовании, но с автором сие безобразие оговорено, так что без претензий по этому поводу. Я постаралась адаптировать фик под наших читателей и исправила некоторые авторские логические несоответствия(Их к сожалению было много, но если бы я взялась исправлять все, то меня можно было бы смело записывать в соавторы, а не переводчики. Мои беты сделали все, что смогли дабы эти ляпы не сильно бросались в глаза). ЕЩЕ РАЗ ПОВТОРЯЮ, ВСЕ ИСПРАВЛЕНИЯ В ТЕКСТЕ ОГОВОРЕНЫ С АВТОРОМ!!!
Пролог и первые 2 главы:http://www.diary.ru/~konohamaru/?co...postid=31803835.
Глава 3: http://diary.ru/~konohamaru/?commen...postid=31029942
Глава 4:http://www.diary.ru/~konohamaru/?co...postid=31047802
Глава 5:http://diary.ru/~konohamaru/?commen...postid=31882579
Глава 6: http://diary.ru/~konohamaru/?commen...postid=31976567
Глава 7:http://www.diary.ru/~konohamaru/?co...postid=31976635
Глава 8: http://www.diary.ru/~konohamaru/p31288578.htm?lt;/u>
Глава 9:diary.ru/~konohamaru/?comments&postid=31370798
Эпилог: Прощение
читать дальш姧§
Ирука дрожал. Легкое больничное одеяние совсем не грело. У него осталось так мало чакры, что ее не хватало даже для простых прыжков по крышам, не говоря уже о телепортации. Вместо этого приходилось тащиться черепашьими шагами по улицам Конохи. Украденное из госпиталя одеяло прикрывало Кибу. Меч больно бил по спине, перевязанные ребра по-прежнему болели, но уже не так сильно, как сразу после ранения, когда каждый вздох давался с трудом.
Что за черт! Ноги, словно ватные, совсем не желают двигаться. Ирука остановился, вцепившись в подвернувшееся под руку деревце. Почему подобные вещи постоянно происходят именно с ним?
Он почти дошел до штаба Хокаге, медсестра не смогла устоять перед ним и рассказала, где находится временный офис Годайме. Ему, вообще-то, запретили появляться там до полного выздоровления…
Деревня всего пару дней назад подверглась нападению. Он был рад, что улицы пусты.
Встречаться с жителями он не был готов.
Он судорожно сглотнул. Медперсонал не разговаривал с ним ни о чем, кроме состояния его здоровья. Врачи не без основания подозревали, что пациент Ирука не самый спокойный, - и были совершенно правы.
Он сбежал из больницы сразу, как только смог встать с постели.
Степень его позора была неизмерима.
Ирука позволил расцвести на своих губах крошечной, бледной улыбке. Вскоре чувствам придет конец. Пора на отдых.
Вечный.
Он дошел-таки до временной штаб-квартиры Тсунаде-сама. Входя, Ируке пришлось выпустить чуть-чуть чакры, чтобы внутри без труда идентифицировали прибывшего шиноби. Он был в таком состоянии, что его мог легко уложить и ученик академии, не говоря о более опытных ниндзя.
Подъем по лестнице на верхний этаж показался Ируке адом. Сказывалось чакровое истощение, а раны зверски ныли, тело казалось чужим и неуклюжим. Целители сделали все возможное, чтобы облегчить его выздоровление, осталось уповать на остатки собственных сил. Его раны оказались весьма тяжелыми, они требовали напряжения всех сил не только со стороны целителей, но и пациента, а последнее было самым трудным. Когда он вышел из огня, уровень его чакры был настолько низок, что он вообще выжил с такими ранами только чудом.
Последний лестничный пролет - и он достигнет своей цели. Охотник думал, что Тсунаде-сама неспроста выбрала для своего офиса самый последний этаж, подняться туда раненому крайне сложно. Стоя перед массивной дубовой дверью, он свободно улавливал ауры присутствующий дзенинов, трех охотников и, конечно, Хокаге.
Он секунду колебался, прежде чем решился постучать. Даже зная, что свидетели ему необходимы, он не желал никого видеть. Но у него нет выбора. Он опозорил Коноху и Хокаге-сама, а искупить позор можно единственным способом. Глубоко вздохнув, он решительно открыл дверь.
Тем временем
Тсунаде смотрела на собравшихся сквозь прикрытые веки, тщетно пытаясь подавить предательский зевок. Она вызвала всех дзенинов и оставшихся охотников. Они вместе с ее непосредственными помощниками оценивали ущерб, нанесенный нападением на Коноху.
Благодаря грамотно продуманному плану Курохёу, жертв среди гражданских удалось избежать, но вот последний сюрприз Итачи, чакровые бомбы, доставили массу неприятностей. Все-таки к строительству шиноби не испытывали особой тяги. После того, как рассеялся античакровый барьер Ируки, Тсунаде в полной мере оценила предстоящую головную боль, в миру называемую восстановлением статус-кво. Резиденция сгорела дотла. Но хуже всего было то, что пожар уничтожил архивы, а заодно - и всю текущую документацию.
Были и людские потери. Пятеро АНБУ и два чунина пропали без вести, тела найти так и не удалось. Смерть Хинаты также не осталась незамеченной. Похороны погибших решено было провести, как только ситуация в Конохе стабилизируется.
Целители, во главе с Тсунаде и Ненани-сан, работали на износ, восстанавливая здоровье раненых шиноби. В критическом состоянии оказались Ирука и Какаши. На их телах появились отметины, от которых будет довольно трудно избавиться, несмотря на привычку не замечать «царапин», которые то и дело появлялись у шиноби подобного ранга. Раны были у многих защитников деревни, некоторые из них потеряли глаз, руку или другие части тела, многие получили сильные ожоги. Пятеро ниндзя отделались стандартным истощением сил, это лечилось легко, достаточно было как следует отоспаться.
Самым приятным в этом дурдоме было полное отсутствие потерь среди мирного населения и детей. Никто из них не пострадал.
Красноглазая куноичи – Куренай, дзенин, специалист в гендзютсу, лидер девятой команды АНБУ, друг Ируки, сделала шаг вперед, представ перед Тсунаде. Ее темные волосы из некогда аккуратной прически превратились в нечто растрепанное и непонятное, одежда помята, в общем, вид женщина имела самый удручающий, что напомнило Годайме о ее собственном внешнем виде. Что уж говорить о сексуальной привлекательности…
- Пожары в Кипарисовом и Ивовом районах благополучно потушены, - доложила куноичи уставшим, но довольным голосом. – Но гражданские стали подавать заявки на компенсацию потери имущества, хотя мы им и говорили, что это бесполезно.
Тсунаде внутренне застонала. Коноха отделалась минимальными потерями, но для администрации деревни и это было крахом. Погибло все. Сгорели все архивы, с основания Конохи. Погибла Большая Библиотека, причем большинство уникальных свитков и книг утрачены безвозвратно. Уничтожено административное здание со всем оборудованием. Тсунаде придется начинать все с чистого листа.
Куренай наградила ее понимающим взглядом. От этого стало совсем паршиво.
- Отличная работа, дзенин, - коротко сказала Хокаге. Предстоящие недели не сулили ничего хорошего, восстанавливать необходимо было слишком многое. Перспектива, надо сказать, сомнительная.
Внезапно она почувствовала, как рядом с ней напрягся Кума. Охотник-пессимист с удивлением уставился на дверь. В противоположном конце комнаты Уаши, наконец, оторвался от созерцания природы за окном, и ощутимо напрягся. Ямайну вскочил на ноги, сквозь зубы, проклиная все на свете.
Широкая дубовая дверь со скрипом отворилась и впустила в кабинет Умино Ируку.
Он выглядел изможденным. Темные волосы, обрамляли болезненно бледное лицо, делая его похожим на оголодавшего вампира.
Все, присутствующие в кабинете, не смогли сдержать общий вздох. Некоторые дзенины смотрели на охотника в упор, другие исподтишка, при этом косясь в сторону Тсунаде. Удивлены были все. Ирука должен был, в его состоянии, лежать пластом еще не меньше недели.
Куренай, до этого стоявшая спиной к дверям, заинтересованно обернулась. Мгновенно признав вошедшего, она кинулась ему на помощь, но была остановлена довольно красноречивым взглядом Хокаге. Тсунаде спокойно проигнорировала направленные на нее любопытные взгляды, сосредоточив все внимание на Ируке.
Никто больше не посмел предложить свою помощь гордому охотнику. Немного помедлив, он направился прямо к ее рабочему столу. Все расступались, пока он, прихрамывая, шел к своей цели.
Тсунаде не была раздражена, нет, она была в ярости. Как только он поравнялся с нею, она окинула его возмущенным взором прищуренных глаз.
- Ирука! – прорычала Годайме. – Какого черта ты пришел сюда?
Ей вдруг показалось, что его и так довольно бледное лицо еще сильнее побледнело. У него была смуглая кожа, но даже она не могла скрыть состояния, в котором находился Ирука. А когда он опустился перед ней на колени, Тсунаде, мысленно прикусила язык, готовая дать себе пару подзатыльников. Она только что совершила грубую ошибку, сейчас следовало вести себя совсем иначе!
Почтительно склонив голову, Ирука потянулся рукой за спину, вытаскивая перед собой Кибу. Сбалансировав кодачи в обеих руках, он ответил.
- Хокаге-сама, - начал он низким и неестественно спокойным тоном. – Я подвел и вас, и деревню, позволив опасности недопустимо приблизиться. Были потеряны жизни, разрушены сокровищницы, раскрыты тайны. Охотники опозорены. Моя вина безмерна. Пожалуйста, позвольте вашему скромному слуге смыть грех собственной кровью.
Слова древнего ритуала… Под каждым из них стояла подпись охотника, он знал, о чем говорил. Немногие шиноби знали о Старом Кодексе, еще меньше ему следовали, но только не охотники. Они были хранителями старых заповедей ниндзя. Они бережно хранили память о древних традициях и ритуалах того далекого времени, когда Честь и Слово, значили гораздо больше, чем роспись на чеке. А идеалы и интересы правого дела стояли выше зависти и жадности отдельно взятых личностей.
Охотники не носили траур, они не любили и не чувствовали, у них не было эмоций. Охотники были оружием. Они служили Хокаге с самурайской преданностью, поклявшись защищать деревню и ее лидера до последнего вздоха, с того дня как скрыли лица под масками.
Наверное, потому, что Ирука жил этой клятвой, он, как никто другой, понимал всю степень своего позора.
Он устало прикрыл глаза и ждал приговора. Тишина вокруг оглушала. Ирука отчетливо слышал стук своего сердца. Он на секунду подумал, что все это могло произойти и раньше. Время тянулось ужасно медленно, дрожащие руки устали держать кодачи, но Ирука упрямо сидел не шелохнувшись, хотя желание сменить неудобную позу было велико. Ему совсем не хотелось этой отсрочки. Скорее бы все закончилось!
Ты сам во всем виноват…
Колени затекли от неудобной позы, их он почти не чувствовал, но упрямо не менял положения тела, смиренно разглядывая пол. Ирука уже внутренне был готов к позорному отказу. Правда, в таком случае, он будет вынужден найти другой способ расстаться с жизнью.
Мысль об этом пробудила в нем желание исчезнуть отсюда, туда, где он сможет найти покой и раскаяние за свои грехи.
Он совсем не специально открыл глаза и уставился на аккуратно накрашенные ногти Пятой Хокаге.
Ей, судя по всему, тоже надоело молчать, поэтому она решительно встала и, обогнув стол, появилась перед коленопреклонным охотником. В следующую секунду он был избавлен от успокаивающего и привычного веса Кибы, чему немного обрадовался, руки предательски дрожали. Но радость эта продлилась совсем немного, потому что он услышал, с каким жалобным звуком кодачи упали на мраморный пол. Судорожный вздох Хокаге заставил его поднять голову и встретиться взглядом с янтарными глазами самого сильного шиноби деревни. Лицо Тсунаде отражало целую гамму чувств, начиная от гнева и заканчивая непонятно откуда взявшимся отчаянием.
Ирука с тревогой всматривался в лицо Хокаге, силясь проглотить ком в горле. Ему было мучительно стыдно от сознания того, что именно он стал причиной ее ярости.
У нее было масса причин, чтобы презирать его и ни одной, чтобы помиловать и даровать милосердие благородной смерти. Но он - все еще охотник, и не позволит отчаянию завладеть его сердцем. Он не допустит такого позора перед свидетелями.
Ирука заставил звучать свой голос предельно спокойно, когда ровным тоном произнес.
- Я понимаю, Хокаге-сама.
Ответ Тсунаде резанул по ушам стальными нотками, явственно проскользнувшими в холодном начальственном тоне.
- Нет, не понимаешь.
Он снова опустил лицо, не желая увидеть в светлых глазах брезгливое презрение, которое, как он думал, обязано было там быть.
- … , выругалась Тсунаде, а потом добавила, но уже чуть мягче. – Сам встать сможешь?
Охотник неуверенно кивнул, озадаченный переменой в ее поведении. Встал, но уже не так изящно, как раньше. Ноги отчаянно дрожали. Не хватало ему еще свалиться тут в обморок, он сомневался, что сможет пережить такой позор. Повезло - не упал.
- Ирука.
Он выпрямился и посмотрел в глаза Хокаге.
Тсунаде изучала его в течение секунды. Что именно она пыталась там увидеть, он не понял.
- Спасибо, - неожиданно звонким и ясным голосом, произнесла Тсунаде. А потом поклонилась, медленно и глубоко.
В безмолвном замешательстве Ирука наблюдал, как дзенины один за другим склонялись перед ним, следуя примеру Хокаге. Спустя минуту женщина встала, на ее губах играла солнечная улыбка. Дзенины оставались неподвижными.
- Ты выполнил свой долг перед деревней, Охотник, - продолжила она довольно громким голосом, чтобы ее слышали все собравшиеся шиноби. – Ты продолжаешь служить?
- Я больше не охотник, - пробормотал Ирука. – Я опозорил это имя.
Тсунаде незаметно сжала и тут же разжала кулаки.
- Если оно и было опозорено, то ты полностью смыл этот грех. Благодаря тебе мы понесли самые минимальные потери, какие только могли быть в подобном случае. За это прими мое признание и благодарность деревни, – и тут же, резко сменив тон, почти приказала, - Но мальчишка, я никогда не говорила, что меня можно перебивать! Так что, будь добр, помолчи, и выслушай до конца.
В карих глазах застыл немой вопрос и беспокойство. Он поклонился, не переставая впрочем, хмуриться.
- Как скажите, Хокаге-сама.
- Я хочу, чтобы ты занялся тем, что удается тебе лучше всего, - сказала Тсунаде.
Он вопросительно поднял бровь.
- Вы хотите, чтобы я убивал?
- Нет, я хочу, чтобы ты преподавал.
Сказать, что Ирука был удивлен, значит ничего не сказать.
- Ну, ты же понимаешь, что я не могу позволить пропасть такому потенциалу знаний, как у тебя, в простой академии, - воодушевленно продолжила Хокаге. – Думаю, в качестве дзенина для особых поручений, ты принесешь больше пользы деревне, чем как простой учитель. Твои глубочайшие, академические знания Кенджутсу, да еще и подтвержденные десятилетней практикой, наряду с навыками преподавания, не должны пропасть втуне.
Экс-охотник уставился на Тсунаде в полном изумлении.
- Дзенин? Я? Но…
Все его возражения Годайме отмела коротким взмахом начальственной руки.
- А ты думал оставаться чунином до конца своих дней? – поинтересовалась женщина, прежде чем добавить. – И даже не думай об удалении татуировки. Пусть она станет для тебя символом преданности Конохе. А тебе не помешает получить свою долю общественного признания.
Ирука в ответ лишь кивал, удивляться логике Хокаге он уже не мог, так что постарался принять все так, как есть. Хотя это и было довольно трудно, особенно после того, как он шел, рассчитывая в лучшем случае на смертный приговор, а получил второй шанс…
- Хокаге-сама, в таком случае я нуждаюсь в двоих опытных дзенинах, которые будут курировать мою стажировку до тех пор, пока я не докажу, что достоин этого звания.
- Издеваться вздумал? – усмехнулась Хокаге. – Никаких наставников.
Ирука вопросительно поднял бровь.
- Никаких наставников? – спросил он удивленно.
- Конечно, нет. Ты только представь, какой шум после этого поднимется? Хотя, наверное, ты прав, но тогда я буду продавать билеты на это представление…
Ирука с облегчением вздохнул, пытаясь переварить случившееся. Да, определенно, те, кто думал, что отставка будет спокойной, вероятнее всего, никогда не встречался с Тсунаде.
§§§
Несколько месяцев спустя
В холодный февральский день, закутанная в теплый плащ фигура неторопливо прошла к мемориальному камню, на котором были высечены имена павших охотников. Под ногами приятно хрустел свежевыпавший снег.
Он стоял под старым дубом, на ветвях которого громоздились снежные шапки. Ирука немного постоял, втянул свежий, морозный воздух. Еще раз глубоко вздохнув, он откинул бесполезный капюшон. Ветер тут же запутался в длинных каштановых волосах. Он не заплетал их ни в хвост, ни в косу, они свободным темным водопадом струились по спине. Какаши любил его волосы, а ему ничего не стоило забыть о ножницах и походах в парикмахерскую. Он все еще носил черное, от старых привычек трудно избавиться.
Время многое изменило.
За эти месяцы Ирука понял, что жизнь – штука непредсказуемая.
Уаши, как только Ирука вышел в отставку, принял пост лидера охотников, как он и предполагал. Чего он не предвидел, - так это крепнувшую день ото дня дружбу с бывшим подчиненным. И это были не единственные отношения, которые он построил за прошедшее время.
Когда Итачи угрожал деревне, Ирука и не думал беспокоиться о чувствах Саске, все, что от него требовалось - это уничтожить предателя. Задумываться над тем, как младший Учиха среагирует на подобный поворот событий было некогда.
Сначала Ируке казалось, что Саске перенес свою ненависть с брата на него. Ему очень неприятно было осознавать, что он стал причиной такой сильной и совершенно необоснованной ненависти. Он хотел, сперва, безразлично пожать плечами и позволить времени залечить раны мальчика, но тут в игру вступила Тсунаде.
К удивлению Ируки, она попросила его стать наставником последнего Учихи. Справедливо рассудив, что, раз мальчик прекрасно разбирается в нинджутсу, генджутсу, то в плане физической подготовки и искусстве кенджутсу его следует поднатаскать. И никто, лучше, чем бывший охотник, ему в этом не поможет.
Ирука обдумывал эту просьбу несколько недель, так что Какаши был не единственным, кто страдал от бессонницы.
Тсунаде, как ни странно, не давила и не требовала, предоставив право выбора самому Ируке. Она справедливо полагала, что ему необходимо взвесить все «за» и «против». Воспоминания о том, кем стал его прежний ученик были еще свежи, так что у него было полное право на подобную осторожность.
И вскоре Ирука сделал свой выбор и ни разу об этом не пожалел.
Потребовалось бесконечных три месяца, прежде, чем мальчик принял его как наставника, а не врага. Через какое-то время, ненависть трансформировалась в презрение, а потом переросла в сдержанное уважение. Ирука запретил себе даже надеяться, что когда-нибудь они смогут стать друзьями.
Саске оказался талантливым учеником. И, если в начале своего обучения, мальчик был ослаблен душившей его ненавистью, то под чутким руководством Ируки он постепенно стал оттаивать и у него открылась безудержная жажда знаний. Делясь с ним своим профессиональным опытом, обучая его, он старался показать Саске свою любовь к деревне. И только когда они уснули рядом, после долгой тренировки в горах, Ирука понял, что мальчик простил и принял его.
Команда номер семь в лице Сакуры, обучавшейся у Тсунаде, Наруто - у Джирайи и Саске - под руководством Ируки, в нынешнем году стали первыми кандидатами на звание дзенинов. Сейчас ребята были заняты подготовкой к предстоящему экзамену, но Ирука не сомневался, что они с честью его сдадут.
В целом, это был очень плодотворный год.
И, конечно, Какаши.
Какаши, который сразу же после того, как очнулся и не нашел Ируку в палате, кинулся в штаб Хокаге. А когда обнаружил там Ируку, сграбастал его в охапку, и, бросив на Тсунаде испепеляющий взгляд, телепортировал их обоих обратно в больницу. Какаши, кормивший Ируку с ложечки, пока они находились под бдительным присмотром врачей. И который обожал мыть его волосы.
Какаши. После выписки пострадавших героев, он с нескрываемым удовольствием притащил Ируку на руках на их первое совместное собрание дзенинов, его поведение и жутко смущенная физиономия Ируки, отлично повеселила их друзей. Какаши, после того, как Ирука чуть не спалил кухню, смело закрывший глаза на его кулинарные «таланты». Сам Какаши готовить умел и любил, и временами удивлял любимого экзотическими блюдами собственного приготовления.
Какаши, который с удовольствием сопел прямо в ухо Ируке, любил носить его рубашки и использовать его зубную щетку. Еще он раскидывал всюду свои порнокнижки, путая их с учебной литературой Ируки. Какаши, у которого был ужасные музыкальные предпочтения вкупе с полным отсутствием слуха.
Какаши, который мирился с весьма взрывоопасным и тяжелым характером Ируки, и научился не обращать внимание на его маниакальное желание контролировать все и всех. Какаши, будивший его поцелуем, когда кошмары брали верх над безмятежностью сна без сновидений.
Какаши, занимавшийся с Ирукой любовью так нежно, как будто боялся, что он исчезнет в любую минуту. Охотник не мог с уверенностью сказать, заметил ли Какаши, как темнеют глаза Ируки, когда дзенин повторял ему на ушко три слова, изменивших жизнь. Три слова, которые включали в себя все и ничего, Ирука никогда ничего не говорил в ответ, но его в груди становилось так больно и сладко. Он знал, что никогда не бросит дзенина, потому что они нужны друг другу. Возможно, придет время, когда он сможет сказать слова любви Какаши вслух.
Какаши. Упрямый, вредный, неисправимый, чувственный, очаровательный гений.
Какаши.
Конец.
URL записиНазвание: The Silent Blade: Hunter (Безмолвный клинок: Охотник)
Автор Carcinya (Isolde1 on fanfiction(dot)net)
e-mail автора carcinya(at)yahoo(dot)com
Ник переводчика: Ekaterinazoi
e-mail переводчика : [email protected]
Бета и e-mail беты: Hamaji.
Категория: Яой
Жанр: Romance/Angst
Рейтинг: PG-13
Пейринг : Какаши/Ирука
Предупреждения: AU,OOC(думаю, в отношении Ируки)
Краткая аннотация: Кто такие охотники и при чем тут Ирука с Какаши??? Кому интересно - читайте, нормальные анотации писать все равно не умею
Отказ от прав: Не мое, а жаль
Ссылка на оригинал:http://www.fanfiction.net/s/1843162/1/
Разрешение автора получено.
Предупреждения пер: Кто читал оригинал найдет тут несколько(а может и больше, чем несколько) несоответствий в повествовании, но с автором сие безобразие оговорено, так что без претензий по этому поводу. Я постаралась адаптировать фик под наших читателей и исправила некоторые авторские логические несоответствия(Их к сожалению было много, но если бы я взялась исправлять все, то меня можно было бы смело записывать в соавторы, а не переводчики. Мои беты сделали все, что смогли дабы эти ляпы не сильно бросались в глаза). ЕЩЕ РАЗ ПОВТОРЯЮ, ВСЕ ИСПРАВЛЕНИЯ В ТЕКСТЕ ОГОВОРЕНЫ С АВТОРОМ!!!
Пролог и первые 2 главы:http://www.diary.ru/~konohamaru/?co...postid=31803835.
Глава 3: http://diary.ru/~konohamaru/?commen...postid=31029942
Глава 4:http://www.diary.ru/~konohamaru/?co...postid=31047802
Глава 5:http://diary.ru/~konohamaru/?commen...postid=31882579
Глава 6: http://diary.ru/~konohamaru/?commen...postid=31976567
Глава 7:http://www.diary.ru/~konohamaru/?co...postid=31976635
Глава 8: http://www.diary.ru/~konohamaru/p31288578.htm?lt;/u>
Глава 9:diary.ru/~konohamaru/?comments&postid=31370798
Эпилог: Прощение
читать дальш姧§
Ирука дрожал. Легкое больничное одеяние совсем не грело. У него осталось так мало чакры, что ее не хватало даже для простых прыжков по крышам, не говоря уже о телепортации. Вместо этого приходилось тащиться черепашьими шагами по улицам Конохи. Украденное из госпиталя одеяло прикрывало Кибу. Меч больно бил по спине, перевязанные ребра по-прежнему болели, но уже не так сильно, как сразу после ранения, когда каждый вздох давался с трудом.
Что за черт! Ноги, словно ватные, совсем не желают двигаться. Ирука остановился, вцепившись в подвернувшееся под руку деревце. Почему подобные вещи постоянно происходят именно с ним?
Он почти дошел до штаба Хокаге, медсестра не смогла устоять перед ним и рассказала, где находится временный офис Годайме. Ему, вообще-то, запретили появляться там до полного выздоровления…
Деревня всего пару дней назад подверглась нападению. Он был рад, что улицы пусты.
Встречаться с жителями он не был готов.
Он судорожно сглотнул. Медперсонал не разговаривал с ним ни о чем, кроме состояния его здоровья. Врачи не без основания подозревали, что пациент Ирука не самый спокойный, - и были совершенно правы.
Он сбежал из больницы сразу, как только смог встать с постели.
Степень его позора была неизмерима.
Ирука позволил расцвести на своих губах крошечной, бледной улыбке. Вскоре чувствам придет конец. Пора на отдых.
Вечный.
Он дошел-таки до временной штаб-квартиры Тсунаде-сама. Входя, Ируке пришлось выпустить чуть-чуть чакры, чтобы внутри без труда идентифицировали прибывшего шиноби. Он был в таком состоянии, что его мог легко уложить и ученик академии, не говоря о более опытных ниндзя.
Подъем по лестнице на верхний этаж показался Ируке адом. Сказывалось чакровое истощение, а раны зверски ныли, тело казалось чужим и неуклюжим. Целители сделали все возможное, чтобы облегчить его выздоровление, осталось уповать на остатки собственных сил. Его раны оказались весьма тяжелыми, они требовали напряжения всех сил не только со стороны целителей, но и пациента, а последнее было самым трудным. Когда он вышел из огня, уровень его чакры был настолько низок, что он вообще выжил с такими ранами только чудом.
Последний лестничный пролет - и он достигнет своей цели. Охотник думал, что Тсунаде-сама неспроста выбрала для своего офиса самый последний этаж, подняться туда раненому крайне сложно. Стоя перед массивной дубовой дверью, он свободно улавливал ауры присутствующий дзенинов, трех охотников и, конечно, Хокаге.
Он секунду колебался, прежде чем решился постучать. Даже зная, что свидетели ему необходимы, он не желал никого видеть. Но у него нет выбора. Он опозорил Коноху и Хокаге-сама, а искупить позор можно единственным способом. Глубоко вздохнув, он решительно открыл дверь.
Тем временем
Тсунаде смотрела на собравшихся сквозь прикрытые веки, тщетно пытаясь подавить предательский зевок. Она вызвала всех дзенинов и оставшихся охотников. Они вместе с ее непосредственными помощниками оценивали ущерб, нанесенный нападением на Коноху.
Благодаря грамотно продуманному плану Курохёу, жертв среди гражданских удалось избежать, но вот последний сюрприз Итачи, чакровые бомбы, доставили массу неприятностей. Все-таки к строительству шиноби не испытывали особой тяги. После того, как рассеялся античакровый барьер Ируки, Тсунаде в полной мере оценила предстоящую головную боль, в миру называемую восстановлением статус-кво. Резиденция сгорела дотла. Но хуже всего было то, что пожар уничтожил архивы, а заодно - и всю текущую документацию.
Были и людские потери. Пятеро АНБУ и два чунина пропали без вести, тела найти так и не удалось. Смерть Хинаты также не осталась незамеченной. Похороны погибших решено было провести, как только ситуация в Конохе стабилизируется.
Целители, во главе с Тсунаде и Ненани-сан, работали на износ, восстанавливая здоровье раненых шиноби. В критическом состоянии оказались Ирука и Какаши. На их телах появились отметины, от которых будет довольно трудно избавиться, несмотря на привычку не замечать «царапин», которые то и дело появлялись у шиноби подобного ранга. Раны были у многих защитников деревни, некоторые из них потеряли глаз, руку или другие части тела, многие получили сильные ожоги. Пятеро ниндзя отделались стандартным истощением сил, это лечилось легко, достаточно было как следует отоспаться.
Самым приятным в этом дурдоме было полное отсутствие потерь среди мирного населения и детей. Никто из них не пострадал.
Красноглазая куноичи – Куренай, дзенин, специалист в гендзютсу, лидер девятой команды АНБУ, друг Ируки, сделала шаг вперед, представ перед Тсунаде. Ее темные волосы из некогда аккуратной прически превратились в нечто растрепанное и непонятное, одежда помята, в общем, вид женщина имела самый удручающий, что напомнило Годайме о ее собственном внешнем виде. Что уж говорить о сексуальной привлекательности…
- Пожары в Кипарисовом и Ивовом районах благополучно потушены, - доложила куноичи уставшим, но довольным голосом. – Но гражданские стали подавать заявки на компенсацию потери имущества, хотя мы им и говорили, что это бесполезно.
Тсунаде внутренне застонала. Коноха отделалась минимальными потерями, но для администрации деревни и это было крахом. Погибло все. Сгорели все архивы, с основания Конохи. Погибла Большая Библиотека, причем большинство уникальных свитков и книг утрачены безвозвратно. Уничтожено административное здание со всем оборудованием. Тсунаде придется начинать все с чистого листа.
Куренай наградила ее понимающим взглядом. От этого стало совсем паршиво.
- Отличная работа, дзенин, - коротко сказала Хокаге. Предстоящие недели не сулили ничего хорошего, восстанавливать необходимо было слишком многое. Перспектива, надо сказать, сомнительная.
Внезапно она почувствовала, как рядом с ней напрягся Кума. Охотник-пессимист с удивлением уставился на дверь. В противоположном конце комнаты Уаши, наконец, оторвался от созерцания природы за окном, и ощутимо напрягся. Ямайну вскочил на ноги, сквозь зубы, проклиная все на свете.
Широкая дубовая дверь со скрипом отворилась и впустила в кабинет Умино Ируку.
Он выглядел изможденным. Темные волосы, обрамляли болезненно бледное лицо, делая его похожим на оголодавшего вампира.
Все, присутствующие в кабинете, не смогли сдержать общий вздох. Некоторые дзенины смотрели на охотника в упор, другие исподтишка, при этом косясь в сторону Тсунаде. Удивлены были все. Ирука должен был, в его состоянии, лежать пластом еще не меньше недели.
Куренай, до этого стоявшая спиной к дверям, заинтересованно обернулась. Мгновенно признав вошедшего, она кинулась ему на помощь, но была остановлена довольно красноречивым взглядом Хокаге. Тсунаде спокойно проигнорировала направленные на нее любопытные взгляды, сосредоточив все внимание на Ируке.
Никто больше не посмел предложить свою помощь гордому охотнику. Немного помедлив, он направился прямо к ее рабочему столу. Все расступались, пока он, прихрамывая, шел к своей цели.
Тсунаде не была раздражена, нет, она была в ярости. Как только он поравнялся с нею, она окинула его возмущенным взором прищуренных глаз.
- Ирука! – прорычала Годайме. – Какого черта ты пришел сюда?
Ей вдруг показалось, что его и так довольно бледное лицо еще сильнее побледнело. У него была смуглая кожа, но даже она не могла скрыть состояния, в котором находился Ирука. А когда он опустился перед ней на колени, Тсунаде, мысленно прикусила язык, готовая дать себе пару подзатыльников. Она только что совершила грубую ошибку, сейчас следовало вести себя совсем иначе!
Почтительно склонив голову, Ирука потянулся рукой за спину, вытаскивая перед собой Кибу. Сбалансировав кодачи в обеих руках, он ответил.
- Хокаге-сама, - начал он низким и неестественно спокойным тоном. – Я подвел и вас, и деревню, позволив опасности недопустимо приблизиться. Были потеряны жизни, разрушены сокровищницы, раскрыты тайны. Охотники опозорены. Моя вина безмерна. Пожалуйста, позвольте вашему скромному слуге смыть грех собственной кровью.
Слова древнего ритуала… Под каждым из них стояла подпись охотника, он знал, о чем говорил. Немногие шиноби знали о Старом Кодексе, еще меньше ему следовали, но только не охотники. Они были хранителями старых заповедей ниндзя. Они бережно хранили память о древних традициях и ритуалах того далекого времени, когда Честь и Слово, значили гораздо больше, чем роспись на чеке. А идеалы и интересы правого дела стояли выше зависти и жадности отдельно взятых личностей.
Охотники не носили траур, они не любили и не чувствовали, у них не было эмоций. Охотники были оружием. Они служили Хокаге с самурайской преданностью, поклявшись защищать деревню и ее лидера до последнего вздоха, с того дня как скрыли лица под масками.
Наверное, потому, что Ирука жил этой клятвой, он, как никто другой, понимал всю степень своего позора.
Он устало прикрыл глаза и ждал приговора. Тишина вокруг оглушала. Ирука отчетливо слышал стук своего сердца. Он на секунду подумал, что все это могло произойти и раньше. Время тянулось ужасно медленно, дрожащие руки устали держать кодачи, но Ирука упрямо сидел не шелохнувшись, хотя желание сменить неудобную позу было велико. Ему совсем не хотелось этой отсрочки. Скорее бы все закончилось!
Ты сам во всем виноват…
Колени затекли от неудобной позы, их он почти не чувствовал, но упрямо не менял положения тела, смиренно разглядывая пол. Ирука уже внутренне был готов к позорному отказу. Правда, в таком случае, он будет вынужден найти другой способ расстаться с жизнью.
Мысль об этом пробудила в нем желание исчезнуть отсюда, туда, где он сможет найти покой и раскаяние за свои грехи.
Он совсем не специально открыл глаза и уставился на аккуратно накрашенные ногти Пятой Хокаге.
Ей, судя по всему, тоже надоело молчать, поэтому она решительно встала и, обогнув стол, появилась перед коленопреклонным охотником. В следующую секунду он был избавлен от успокаивающего и привычного веса Кибы, чему немного обрадовался, руки предательски дрожали. Но радость эта продлилась совсем немного, потому что он услышал, с каким жалобным звуком кодачи упали на мраморный пол. Судорожный вздох Хокаге заставил его поднять голову и встретиться взглядом с янтарными глазами самого сильного шиноби деревни. Лицо Тсунаде отражало целую гамму чувств, начиная от гнева и заканчивая непонятно откуда взявшимся отчаянием.
Ирука с тревогой всматривался в лицо Хокаге, силясь проглотить ком в горле. Ему было мучительно стыдно от сознания того, что именно он стал причиной ее ярости.
У нее было масса причин, чтобы презирать его и ни одной, чтобы помиловать и даровать милосердие благородной смерти. Но он - все еще охотник, и не позволит отчаянию завладеть его сердцем. Он не допустит такого позора перед свидетелями.
Ирука заставил звучать свой голос предельно спокойно, когда ровным тоном произнес.
- Я понимаю, Хокаге-сама.
Ответ Тсунаде резанул по ушам стальными нотками, явственно проскользнувшими в холодном начальственном тоне.
- Нет, не понимаешь.
Он снова опустил лицо, не желая увидеть в светлых глазах брезгливое презрение, которое, как он думал, обязано было там быть.
- … , выругалась Тсунаде, а потом добавила, но уже чуть мягче. – Сам встать сможешь?
Охотник неуверенно кивнул, озадаченный переменой в ее поведении. Встал, но уже не так изящно, как раньше. Ноги отчаянно дрожали. Не хватало ему еще свалиться тут в обморок, он сомневался, что сможет пережить такой позор. Повезло - не упал.
- Ирука.
Он выпрямился и посмотрел в глаза Хокаге.
Тсунаде изучала его в течение секунды. Что именно она пыталась там увидеть, он не понял.
- Спасибо, - неожиданно звонким и ясным голосом, произнесла Тсунаде. А потом поклонилась, медленно и глубоко.
В безмолвном замешательстве Ирука наблюдал, как дзенины один за другим склонялись перед ним, следуя примеру Хокаге. Спустя минуту женщина встала, на ее губах играла солнечная улыбка. Дзенины оставались неподвижными.
- Ты выполнил свой долг перед деревней, Охотник, - продолжила она довольно громким голосом, чтобы ее слышали все собравшиеся шиноби. – Ты продолжаешь служить?
- Я больше не охотник, - пробормотал Ирука. – Я опозорил это имя.
Тсунаде незаметно сжала и тут же разжала кулаки.
- Если оно и было опозорено, то ты полностью смыл этот грех. Благодаря тебе мы понесли самые минимальные потери, какие только могли быть в подобном случае. За это прими мое признание и благодарность деревни, – и тут же, резко сменив тон, почти приказала, - Но мальчишка, я никогда не говорила, что меня можно перебивать! Так что, будь добр, помолчи, и выслушай до конца.
В карих глазах застыл немой вопрос и беспокойство. Он поклонился, не переставая впрочем, хмуриться.
- Как скажите, Хокаге-сама.
- Я хочу, чтобы ты занялся тем, что удается тебе лучше всего, - сказала Тсунаде.
Он вопросительно поднял бровь.
- Вы хотите, чтобы я убивал?
- Нет, я хочу, чтобы ты преподавал.
Сказать, что Ирука был удивлен, значит ничего не сказать.
- Ну, ты же понимаешь, что я не могу позволить пропасть такому потенциалу знаний, как у тебя, в простой академии, - воодушевленно продолжила Хокаге. – Думаю, в качестве дзенина для особых поручений, ты принесешь больше пользы деревне, чем как простой учитель. Твои глубочайшие, академические знания Кенджутсу, да еще и подтвержденные десятилетней практикой, наряду с навыками преподавания, не должны пропасть втуне.
Экс-охотник уставился на Тсунаде в полном изумлении.
- Дзенин? Я? Но…
Все его возражения Годайме отмела коротким взмахом начальственной руки.
- А ты думал оставаться чунином до конца своих дней? – поинтересовалась женщина, прежде чем добавить. – И даже не думай об удалении татуировки. Пусть она станет для тебя символом преданности Конохе. А тебе не помешает получить свою долю общественного признания.
Ирука в ответ лишь кивал, удивляться логике Хокаге он уже не мог, так что постарался принять все так, как есть. Хотя это и было довольно трудно, особенно после того, как он шел, рассчитывая в лучшем случае на смертный приговор, а получил второй шанс…
- Хокаге-сама, в таком случае я нуждаюсь в двоих опытных дзенинах, которые будут курировать мою стажировку до тех пор, пока я не докажу, что достоин этого звания.
- Издеваться вздумал? – усмехнулась Хокаге. – Никаких наставников.
Ирука вопросительно поднял бровь.
- Никаких наставников? – спросил он удивленно.
- Конечно, нет. Ты только представь, какой шум после этого поднимется? Хотя, наверное, ты прав, но тогда я буду продавать билеты на это представление…
Ирука с облегчением вздохнул, пытаясь переварить случившееся. Да, определенно, те, кто думал, что отставка будет спокойной, вероятнее всего, никогда не встречался с Тсунаде.
§§§
Несколько месяцев спустя
В холодный февральский день, закутанная в теплый плащ фигура неторопливо прошла к мемориальному камню, на котором были высечены имена павших охотников. Под ногами приятно хрустел свежевыпавший снег.
Он стоял под старым дубом, на ветвях которого громоздились снежные шапки. Ирука немного постоял, втянул свежий, морозный воздух. Еще раз глубоко вздохнув, он откинул бесполезный капюшон. Ветер тут же запутался в длинных каштановых волосах. Он не заплетал их ни в хвост, ни в косу, они свободным темным водопадом струились по спине. Какаши любил его волосы, а ему ничего не стоило забыть о ножницах и походах в парикмахерскую. Он все еще носил черное, от старых привычек трудно избавиться.
Время многое изменило.
За эти месяцы Ирука понял, что жизнь – штука непредсказуемая.
Уаши, как только Ирука вышел в отставку, принял пост лидера охотников, как он и предполагал. Чего он не предвидел, - так это крепнувшую день ото дня дружбу с бывшим подчиненным. И это были не единственные отношения, которые он построил за прошедшее время.
Когда Итачи угрожал деревне, Ирука и не думал беспокоиться о чувствах Саске, все, что от него требовалось - это уничтожить предателя. Задумываться над тем, как младший Учиха среагирует на подобный поворот событий было некогда.
Сначала Ируке казалось, что Саске перенес свою ненависть с брата на него. Ему очень неприятно было осознавать, что он стал причиной такой сильной и совершенно необоснованной ненависти. Он хотел, сперва, безразлично пожать плечами и позволить времени залечить раны мальчика, но тут в игру вступила Тсунаде.
К удивлению Ируки, она попросила его стать наставником последнего Учихи. Справедливо рассудив, что, раз мальчик прекрасно разбирается в нинджутсу, генджутсу, то в плане физической подготовки и искусстве кенджутсу его следует поднатаскать. И никто, лучше, чем бывший охотник, ему в этом не поможет.
Ирука обдумывал эту просьбу несколько недель, так что Какаши был не единственным, кто страдал от бессонницы.
Тсунаде, как ни странно, не давила и не требовала, предоставив право выбора самому Ируке. Она справедливо полагала, что ему необходимо взвесить все «за» и «против». Воспоминания о том, кем стал его прежний ученик были еще свежи, так что у него было полное право на подобную осторожность.
И вскоре Ирука сделал свой выбор и ни разу об этом не пожалел.
Потребовалось бесконечных три месяца, прежде, чем мальчик принял его как наставника, а не врага. Через какое-то время, ненависть трансформировалась в презрение, а потом переросла в сдержанное уважение. Ирука запретил себе даже надеяться, что когда-нибудь они смогут стать друзьями.
Саске оказался талантливым учеником. И, если в начале своего обучения, мальчик был ослаблен душившей его ненавистью, то под чутким руководством Ируки он постепенно стал оттаивать и у него открылась безудержная жажда знаний. Делясь с ним своим профессиональным опытом, обучая его, он старался показать Саске свою любовь к деревне. И только когда они уснули рядом, после долгой тренировки в горах, Ирука понял, что мальчик простил и принял его.
Команда номер семь в лице Сакуры, обучавшейся у Тсунаде, Наруто - у Джирайи и Саске - под руководством Ируки, в нынешнем году стали первыми кандидатами на звание дзенинов. Сейчас ребята были заняты подготовкой к предстоящему экзамену, но Ирука не сомневался, что они с честью его сдадут.
В целом, это был очень плодотворный год.
И, конечно, Какаши.
Какаши, который сразу же после того, как очнулся и не нашел Ируку в палате, кинулся в штаб Хокаге. А когда обнаружил там Ируку, сграбастал его в охапку, и, бросив на Тсунаде испепеляющий взгляд, телепортировал их обоих обратно в больницу. Какаши, кормивший Ируку с ложечки, пока они находились под бдительным присмотром врачей. И который обожал мыть его волосы.
Какаши. После выписки пострадавших героев, он с нескрываемым удовольствием притащил Ируку на руках на их первое совместное собрание дзенинов, его поведение и жутко смущенная физиономия Ируки, отлично повеселила их друзей. Какаши, после того, как Ирука чуть не спалил кухню, смело закрывший глаза на его кулинарные «таланты». Сам Какаши готовить умел и любил, и временами удивлял любимого экзотическими блюдами собственного приготовления.
Какаши, который с удовольствием сопел прямо в ухо Ируке, любил носить его рубашки и использовать его зубную щетку. Еще он раскидывал всюду свои порнокнижки, путая их с учебной литературой Ируки. Какаши, у которого был ужасные музыкальные предпочтения вкупе с полным отсутствием слуха.
Какаши, который мирился с весьма взрывоопасным и тяжелым характером Ируки, и научился не обращать внимание на его маниакальное желание контролировать все и всех. Какаши, будивший его поцелуем, когда кошмары брали верх над безмятежностью сна без сновидений.
Какаши, занимавшийся с Ирукой любовью так нежно, как будто боялся, что он исчезнет в любую минуту. Охотник не мог с уверенностью сказать, заметил ли Какаши, как темнеют глаза Ируки, когда дзенин повторял ему на ушко три слова, изменивших жизнь. Три слова, которые включали в себя все и ничего, Ирука никогда ничего не говорил в ответ, но его в груди становилось так больно и сладко. Он знал, что никогда не бросит дзенина, потому что они нужны друг другу. Возможно, придет время, когда он сможет сказать слова любви Какаши вслух.
Какаши. Упрямый, вредный, неисправимый, чувственный, очаровательный гений.
Какаши.
Конец.
@темы: "Название: The Silent Blade: Hunter (Безмолвный клинок: Охотник)"